BloodWars Forum

Мне на днях попалось интервью с известным специалистом в области психологии, философии Рами Блектом. Очень сильно захотелось поделиться этой информацией с вами.
Интервью посвящено жизни молодых людей в современном обществе. Информация о том, как формируются взгляды на современные отношения между девушками и юношами в социуме, в семье. Что и как на это влияет? Тема довольно актуальная, с точки зрения того, какие вопросы люди задают на консультациях и тренингах.
Вот ссылка для скачивания подкаста в mp3 формате:
http://www.bleckt.com/podcast/podcast7.mp3
Прямая ссылка на сайте:
http://www.bleckt.com/podkasty/4309/
Здесь можно послушать подкаст в онлайн режиме.
Надеюсь, что это окажется полезным.

Амнистия. Сказка про страхи.

Весть об амнистии разнеслась по тюрьме мгновенно.

- Амнистия! Амнистия! – раздавалось то тут, то там.

Заключенные были возбуждены, и каждый лелеял тайную надежду, что вот теперь-то – его очередь. Надзиратели сохраняли хмурый вид, но внутренне тоже надеялись, что выпустят побольше: тюрьма была переполнена, камер не хватало, энергии уходила уйма.

- А в чем дело? В честь чего амнистия? – жадно интересовался молодой и глупый Страшок Старости.
- Ты не мельтеши. Ты здесь недавно появился, тебе еще сидеть да сидеть, силу набирать, бороду отращивать, - посмеивался Страх Темноты. Он был одним из самых старых заключенных, его еще в раннем детстве посадили.
- А чего сразу я? – заныл Страх Старости. – Может, еще выпустят?
- Щас, - с садистским удовольствием сказал огромный, тучный Страх Одиночества. – Тюрьма-то чья? Во-во. Женщины, знаешь, они такие… Старости боятся до самой старости…
- А в старости чего боятся? – не унимался юный Страшок.
- А там тебя амнистируют, а на твое место посадят, например, Страх Смерти. Так что сиди и жди! – пообещал Страх Одиночества.

Под сводами тюрьмы раздался зычный голос:
- Собрание! Собрание! Все на собрание!

Залязгали двери камер, заключенные потянулись на голос. Развлечений в тюрьме было мало, собрания любили. Можно было потрепаться, новости узнать, амнистию обсудить.

- Граждане заключенные! Страхи и Страшки! – начал речь Главный Надзиратель. – Сообщаю вам, что хозяйка Тюрьмы решила ее немножечко разгрузить. И поэтому кое-кто из вас сможет освободиться.

- Ты нам тут тюльку не гони! – забузил нахально-иррациональный, в приблатненной кепочке, Страх Мышей и Крыс. – Ты дело говори. Кого на свободу, почему на свободу.
- Ты помолчи, тебе не светит, у тебя вообще пожизненное, - урезонил его Надзиратель. – Сам ведь не знаешь, кто тебя и за что посадил. Не знаешь ведь?
- Да бабы дуры! – наехал Мыше-Крыс. – Кошек не боятся. Хомяков не боятся. А крыс-мышей – боятся! А спроси, почему – ведь сами не знают! А меня, мальчишечку, замели ни за что. «Таганка, я твой бессменный арестант!» - затянул было Страх, но Надзиратель властной рукой заткнул ему рот.
-Художественная самодеятельность будет на Новый год, а сейчас мы про амнистию. А амнистия вот в честь чего: наша Хозяйка записалась на прием к психологу, хочет поработать над собой. Сами знаете, это всегда заканчивается освобождением части Страхов.

Заключенные радостно загудели. Такое уже случалось, психолога в тюрьме считали в законе и очень уважали.

- Да, освобождение! Но не для всех! – строго сказал Надзиратель. – Давайте-ка перекличку сделаем. На свободу – с чистой совестью, так сказать… С левой крайней камеры – начинай!

- Страх Темноты, сижу с детства, - монотонно забубнил Страх Темноты. – За что сел – не знаю, вернее, не помню. Под амнистию не попадал.

- Страх Боли, - представился изящный хлыщ во фраке и с бабочкой на тощей шее. – Посадили после аппендицита. Сама дотянула почти до перитонита, а я остался виноватым, - усмехнулся он. – Теперь боится любой боли – хоть зубной, хоть душевной. А я регулярно ей эту боль поставляю, - рассмеялся Страх Боли.

- Как это – поставляет? – шепотом спросил Страх Старости.
- Ну ты и темный! – удивился Страх Темноты. – Ты чего, не знаешь – каждый Страх, который попадает в заключение, притягивает ситуации по своей теме.
- Зачем??? – еще больше удивился Страх Старости.
- Ну как «зачем»? Конечно, чтобы выпустили! Нет страха – нет ситуаций, что тут непонятного? – с досадой сказал Страх Темноты. Ему очень хотелось на свободу, но им никто не занимался – все к нему привыкли.
- Так мне что, надо Старость притягивать? А как? – озаботился юный Страшок.
- Ну, это просто, - вмешался в разговор Мышино-Крысиный Страх. – Будешь ей морщинки новые в зеркало показывать. Целлюлит опять же. Седые волоски. Чем больше она будет пугаться, тем сильнее будешь становиться ты. Ее страх – твоя пища, дуралей!

Тем временем перекличка шла своим чередом.
- Страх Одиночества, сел лет в 25, попадал под амнистию, когда она замуж выходила, год на свободе, потом развод – и я снова в камере.
- Жалобы есть? – рявкнул Надзиратель.
- Никак нет, Хозяйка кормит исправно. Каждый день боится! Даже когда спит! – радостно сообщил Страх Одиночества.
- На свободу-то хочешь? – смягчился Надзиратель.
- Конечно, хочу! – загрустил Страх Одиночества. – Кто ж не хочет? Только не светит мне…Уж очень она от окружающих зависит. Одна вообще боится одна оставаться, даже хоть на часик. То на телефоне висит, то к подружкам бегает, то к себе зазывает…Мужики какие-то левые все время крутятся… А чем больше она меня питает, тем больше у нее Одиночества в жизни. А чем больше Одиночества – тем больше страха. Меня уже раздуло, еле в камеру пролезаю. Мне бы на диету…А она меня все подкармливает…Надоело! – плюнул с досады Страх Одиночества.
- Ну, ты того…не унывай, - сочувственно кашлянул Надзиратель. – Надежда, как говорится, умирает последней. Давайте дальше!

- Страх Ошибки, - выступил вперед длинный тощий старичок с бородкой клинышком. – Посадили в 9 классе, когда учитель математики стал насмешки строить. В институте благодаря доцентам-профессорам срок добавили. С тех пор, как устроилась на работу к начальнику-зверю, 5 дней в неделю получаю усиленную пайку.

- Ничего себе устроился! – позавидовал Страшок Старости.
- Не завидуй, ничего тут хорошего нет, - осадил его Страх Темноты. – Жить без ошибок человеку невозможно, это ведь просто опыт. А если ошибок бояться – то как тогда вообще жить?

- Говорят, есть такой маньяк-убийца – Страх Жизни, - задумчиво сообщил Страх Одиночества. – Он самый страшный Страх на свете. Если его посадят, тогда и начнется…
- Что начнется? – спросил заинтригованный Страх Старости.
- Паралич жизни начнется. Того боишься, этого боишься. Жить боишься! Этот пахан нас всех тут построит. Никаких тогда амнистий. Будем все в куче, друг к другу жаться, спрессовываться. Кормить, конечно, станут на убой – но это еще хуже. Мы разрастемся, а тюрьма не резиновая. Начнем сами задыхаться и Хозяйку душить. Слышал такое выражение – «страх душит?» - вот, как раз из этой серии…
- Ужас какой! – содрогнулся Страшок.
- Тише там! – приказал Надзиратель. – Кто следующий?

- Страх Осуждения, - заговорил невзрачный мужичонка в помятом костюме. – Меня с подачи родителей посадили, они все время говорили «а что люди скажут?», «какое ты мнение о себе создаешь?», «никто тебя такую любить не будет». Сижу тоже с детства, прочно так сел. На свободу страсть как хочется, - вдруг хлюпнул носом он. – Посодействуйте…
- Да ты что, родной? – участливо спросил Надзиратель. – Как будто не знаешь, что тут Хозяйка решает, с кем хочет расстаться, а с кем – не очень.
- Да я что? – вскинулся мужичонка. – Я ведь ей подсказывал, как со мной расстаться. Это же просто, на меня просто надо наплевать – и я таять начну. А она не плюет!!! – и Страх Осуждения разрыдался, утираясь полой затертого пиджачка.
- Ну, не плачь, не плачь, - стали утешать его соседи. – Ты сиделец уважаемый, мы тебя все любим…
- Да? Правда? Вы меня не осуждаете? – воспрял духом Страх Осуждения. – Ну тогда что ж… Потерплю. Посижу еще.

- А ты кто, что-то я тебя раньше не видел? – грозно спросил Надзиратель, указывая на красавчика со щегольскими усиками, в просторном черном плаще и пижонской шляпе.
- А я – извращенец, - скромно сообщил новичок. – Я Страх Страха.
- Неужели и такое извращение есть? – удивился Страшок Старости.

Новичок продолжал:
- Я пока еще не ваш, забрел с ознакомительными целями.
- Как это забрел? – вопросил Надзиратель, хватаясь за дубинку.
- Да вы не бойтесь, меня Хозяйка впустила. Но мы с ней еще не в контакте. Не сконнектились, так сказать. Может быть, позже?
- Не дай Бог! – отверг такую мысль Надзиратель.
- Иди отсюда! Извращенцев нам не хватало! – зашумели Страхи. – И так в тесноте, в обиде, а тут еще в гости будут всякие ходить!
- Я ухожу, но могу и насовсем вернуться, - пообещал Страх Страха, пробираясь к выходу. Но было видно, что он испугался.

Надзиратель с облегчением засунул дубинку на место.
- Будем завершать, - распорядился он. – Еще раз вспомним правила внутреннего распорядка. А ну, по очереди!

Страхи бодро зарапортовали Правила:
- Страхи попадают в заключение только по желанию Хозяйки!
- Страх действует по вдохновению: подступает, накатывает, душит, давит, охватывает, парализует, в зависимости от реакции Хозяйки на ситуацию.
- Страхи существуют, пока Хозяйка не принимает решение с ними расстаться.
- Любому Страху может быть либо добавлен срок, либо объявлена Амнистия в любое время.
- Страхи питаются эмоциями Хозяйки. Если питание не производится – Страх умирает.
- Отпущенные на свободу Страхи вновь становятся Чистой Энергией Жизни.

Страхи чувствовали небывалое единение. Надзиратель был явно доволен.
- Ну что ж, граждане Страхи! По камерам! И дружно ждем амнистии! – провозгласил Надзиратель.
Страхи потянулись к местам отсидки.

- А все-таки, ну вот зачем мы ей? – недоуменно спросил Страх Старости. – Ведь столько энергии на нас тратит!
- Все просто, молодой человек, - пояснил тихий, интеллигентный Страх с большими печальными глазами и такой же печальной лысиной. – Мы ей нужны, чтобы случайно не стать счастливой. Она думает, что быть счастливой – это неприлично, ведь в мире еще столько несчастья!
- Что за бред? С чего вы это взяли? – оторопел Страшок Старости.
- Поверьте, юноша. Уж я-то знаю. Ведь я – Страх Счастья.

Страшок хотел было еще задать вопрос, но шумящая толпа разнесла их в разные стороны.

Впереди была амнистия. Впереди была надежда! И освобождение…

Магазин счастья.
Понедельник – день тяжелый, и слава богу, что он когда-нибудь заканчивается. Я тащилась с работы, на душе было примерно так же, как и на небе – хмуро, пасмурно и слякотно. Моросил нужный мелкий дождик, который логично довершал безрадостный день. В довершение всего, когда я свернула на улицу, ведущую к родному дому, оказалось, что пройти невозможно – улица была перекрыта, там вовсю кипели ремонтные работы. Дорожники заботливо натянули цветную ленту и повесили табличку: «Выхода нет». Хотя, собственно, и входа тоже не наблюдалось. Это было жестоко: слева – длиннющий забор школы, справа – забор поликлиники. Оставалось только выбрать – налево или направо. Я мысленно чертыхнулась и поплелась вокруг школы.
Никогда я не ходила такой кривой дорожкой. И поэтому никогда не видела этого магазинчика. Он был расположен в торце обычного жилого дома, а название его сразу поразило мое воображение: он назывался Магазин Счастья.
«Интересно, что может продаваться в таком магазине?», - зачарованно подумала я. В это время дождик брызнул с удвоенной силой, поэтому я с облегчением нырнула в магазинчик. Дверь мягко закрылась за мной, и мелодичный звон колокольчика вызвал вибрацию где-то во мне, в самой глубине. Словно кто-то там засмеялся. И от этого родилось какое-то радостное волнение, будто вот-вот должно было случиться что-то приятное.
Войдя, я невольно остановилась. Честно говоря, я оказалась в некотором замешательстве. Магазинчик был какой-то странный и больше всего напоминал запущенный склад, полный разного хлама. Между стеллажами и прилавками, трогая и рассматривая разный товар, бродили покупатели. И царило какое-то радостное оживление. К выходу спешила старушка, сияющая, как праздничный фонарик. Поравнявшись, она улыбнулась и подмигнула мне.
- Простите, а что здесь продают? – спросила я.
- Как что? – удивилась старушка. – Что написано, то и продают. Счастье, детка! Счастье!
- А…в каком виде?
- А в каком выберешь, дорогая! Метрами, килограммами и поштучно! – наверное, я выглядела глуповато, потому что старушка засмеялась. – Да ты не сомневайся, девочка, товар качественный! Я здесь постоянный покупатель. Тебе понравится!
И старушка под звон колокольчика выскользнула из магазина. А ко мне уже спешил продавец в синей форменной одежде и с бейджиком на груди. На бейджике было написано: «Михаил, Продавец Счастья».
- Прошу простить за небольшую заминку, столько покупателей, море работы! – извинился продавец счастья Михаил. – Вы у нас, я смотрю, впервые?
- А вы помните всех покупателей в лицо? – удивилась я.
- Разумеется! Ведь решив однажды быть счастливым, человек обычно становится нашим Постоянным Покупателем, - объяснил Михаил.
- А что в ваших товарах такого.. особо счастливого? – с некоторым сомнением спросила я.
- Ах, я совсем вас заговорил! – спохватился Михаил. – Разрешите мне провести для вас небольшую экскурсию и показать, так сказать, товар лицом.
Он подхватил меня под локоть и повлек к прилавкам.
- Обратите внимание! Волшебные калейдоскопы! Придают яркость жизни! Постоянная смена впечатлений, феерия красок, множество разнообразных комбинаций!
- Но это же просто игрушка! – запротестовала я.
- А вы, разумеется, полагаете, что жизнь – серьезная штука? – спросил Михаил.
- Еще какая серьезная! – подтвердила я. – Если бы взрослым можно было играть, как детям…
- Так играйте! – предложил Михаил. – Кто же вам, взрослому человеку, может запретить?
- Ну, у меня обязанности…работа. И все такое, - уныло возразила я.
- А вы в это играйте! Для начала – положите в сумочку калейдоскоп. И когда скучно, грустно или совсем заработались – уделите ему минутку времени. И увидите, как жизнь заиграет яркими красками.
- Я подумаю, - дипломатично сказала я.
- Тогда продолжим! – предложил Михаил. – Я продемонстрирую вам в действии устройство для запуска мыльных пузырей. Посмотрите! Посмотрите! Какие они разные! И как они лопаются!
- Ну и что? – не поняла я.
- Да как же «ну и что»? – ликующе вскричал Михаил. – Все ваши проблемы лопаются как мыльные пузыри. Легко! Красиво! Радостно!
- Если бы в жизни они так легко лопались, - вздохнула я.
- Большинство наших проблем сильно раздуты. Прямо как эти пузыри. Научитесь относиться к проблеме, как к мыльному пузырю – посмотрите на нее, полюбуйтесь ее переливами, формой, размером – и позвольте ей лопнуть! Вот так! – и он выпустил еще серию радужных пузырей.
Нет, этот Михаил говорил странные вещи. Но почему-то мне хотелось ему верить! Было в нем что-то такое…убедительное.
- Ну хорошо, возможно, в этом что-то есть, - согласилась я. – Но поверить в то, что калейдоскоп и мыльные пузыри – и есть счастье, я не могу. Вы уж извините.
- Тогда пойдемте в отдел тканей! У нас замечательный отдел тканей, - ничуть не огорчился Продавец Счастья. – Вперед, навстречу счастью!

Я поспешила за ним к следующему прилавку. Там действительно наблюдалось немыслимое разнообразие тканей самых невероятных расцветок. Продавец отдела как раз обслуживал даму средних лет.
- У вас есть какой-нибудь веселенький ситчик? – спрашивала она.
- Разумеется, мадам! Вот, взгляните! - радостно сообщил продавец, раскидывая перед ней нежно-зеленый ситец, на котором были изображены смешные танцующие зайчики. Исключительно веселенький! Давайте вместе посмеемся!
И засмеялся первым, а за ним – дама. Они заливались веселым смехом, явно довольные друг другом и жизнью. Я тоже невольно заулыбалась.
- Я сошью себе веселенький фартучек и кухонные рукавички! И когда буду готовить обед, смешинки будут попадать в пищу. И вся моя семья будет веселиться! – решила дама.
Я невольно залюбовалась ее лицом – оно было словно бы подсвечено изнутри, а в глазах в уголках губ все еще плясали смешинки.
- Иногда достаточно окружить себя приятными вещами, чтобы жизнь стала такой же приятной, - пояснил Михаил.
- Вот так просто? – не поверила я. – Но это же такие мелочи?
- Ну, собственно, жизнь и состоит из мелочей, - доверительно сказал Михаил. – И счастье строится тоже из мелочей. Мы же говорим: «Мелочь, а приятно!». А представляете, что будет, когда приятных мелочей станет много?
- Ну да, представляю! – заулыбалась я. – Это будет счастье!
- Вы уже поняли суть нашего товара! – восхитился Продавец Счастья Михаил. – Но это еще не все! Идем те же, идемте! Я хочу показать вам нашу новинку! Большая Книга Счастья! Только что поступила!
В книжном отделе было много всего, но Михаил не дал мне хорошенько рассмотреть книги. Он сразу сунул мне в руки симпатичный томик в яркой обложке. Я раскрыла его наугад – и очень удивилась. Там ничего не было! То есть почти ничего: наверху страницы было написано: «Сегодня был самый счастливый день в моей жизни!!!», а внизу страницы – «А завтра будет еще лучше!». А сама страница была чистой – просто разлинована, как тетрадь для первоклассника. Я листала страницу за страницей – вся книга была такой.
- Ну как вам? – горделиво спросил Михаил.
- Но здесь же ничего не написано! – возмутилась я.
- Ну конечно! – подтвердил Михаил. – В этом и суть! Вы будете писать ее сами.
- Как сама? – опешила я. – Но я же не умею!
- Сегодня это так. Завтра все может измениться, - загадочно сказал Михаил. – Вы разрешите прочитать вам небольшую лекцию?
- Да, конечно, - я была совершенно заинтригована.
- Каждый наш день наполнен разными событиями, и одни нам нравятся, а другие – нет. Как ни странно, мы почему-то запоминаем именно «плохие» события, а хорошие нет, потому что они нам кажутся в порядке вещей. В результате наше счастье очень омрачено! Вы со мной согласны?
- Да, правда, - созналась я. – Иногда какая-нибудь мелочь может испортить целый день.
- Большая Книга Счастья предлагает пойти прямо противоположным путем! Записывать в нее только счастливые события. Не менее пяти за день! Больше – можно, меньше – нет.
- Да где же я наберу столько счастливых событий за день? – запротестовала я.
- А вот позвольте не согласиться, на самом деле это легко, вы просто еще не пробовали, - возразил Продавец Счастья. – Конечно, в первые дни придется перестраивать свое мышление на новую волну. Но вы быстро войдете во вкус, это ведь так приятно! Вы попробуйте, попробуйте прямо сейчас! Что сегодня у вас было счастливого?
- Я не знаю, - сникла я. – Какой-то тяжелый был день.
- Вы сегодня получали травмы?
- Нет, что вы, - испугалась я.
- Ну вот, уже счастье! Так и запишем, – обрадовался Михаил. – Вы сегодня что-нибудь теряли?
- Да, потеряла важный документ, но потом нашла среди бумаг, - подтвердила я.
- О, но это же счастье! Ведь правда? – продолжал обучение Михаил.
- Правда, - согласилась я. – Счастье, что он нашелся.
- Ну, теперь сами, у вас уже получается, - подбодрил меня Михаил.
- Ну…сегодня собачку смешную видела. Такая лохматая-лохматая, и в пальтишке! Как в цирке. И хозяйка у нее такая же! Тоже лохматая! Они похожи!
- Ну вот! Замечательно! У вас прекрасно получается! – похвалил Михаил.
- А еще я сегодня наконец-то доделала отчет. Устала – но закончила! – похвасталась я.
- Это – четыре, - сосчитал Михаил. – Остался пятый эпизод. Итак?
- Так, что же было потом? – соображала я. – Потом был дождь. И я шла домой, а там дорогу ремонтируют. И я пошла в обход… Да! Потом я зашла в ваш чудесный магазинчик! – воскликнула я. – Запишите!
- Охотно, - застрочил Продавец Счастья. – Польщен тем, что вы сочли возможным включить это в список счастливых событий. Итак, пять эпизодов записаны! Ваша Большая Книга Счастья уже пишется!
- И так каждый день? – спросила я. – А когда закончатся страницы?
- К тому времени ваш разум уже привыкнет фиксировать счастливые события автоматически, и не по пять событий за день, а гораздо больше, - пообещал Михаил. – И ваша жизнь будет просто-таки наполнена счастьем!
- Большое спасибо, - поблагодарила я. – Пожалуй, я возьму эту Книгу.
- Примите ее в дар от нашего магазина, - изящно наклонил голову Михаил. – Мы всегда дарим что-нибудь новому покупателю.
- Какое счастье! – обрадовалась я. – Спасибо вам!
- Ну, вот уже и шестой пункт в вашем сегодняшнем Счастье, - улыбнулся Михаил.
- Да, разумеется! И еще я приобрету устройство для лопанья проблем и калейдоскоп для увеличения яркости жизни! Это семь и восемь! – выпалила я.
- Я очень рад! Вам упаковать в фирменный пакет?
- Да, пожалуйста, - попросила я, все еще улыбаясь.
Пакет был тоже очень симпатичный – оранжевый, в крупный белый горох. На нем было написано: «Мы обречены быть счастливыми!». Надпись мне понравилась.
Михаил провожал меня до выхода. На двери была большая красивая табличка: «Выход есть!». И табличка мне тоже понравилась.
- У нас такие таблички на всех дверях, - сообщил Михаил. – Чтобы не забывать, что выход есть всегда! Спасибо за покупки. Заходите к нам еще.
- Я обязательно зайду, - пообещала я. – Я хочу покопаться и в других товарах.
- О, мы всегда рады постоянным покупателям! – восхитился Михаил.
- К вам, наверное, ходит весь наш город? – поинтересовалась я.
- К сожалению, нет! – огорченно сказал Продавец Счастья. – Как ни странно, все говорят, что хотят быть счастливыми, но далеко не каждый стремится хоть что-то для этого сделать. Но мы работаем над этим! Совершенствуем ассортимент, упаковку, рекламу. Так что вы всегда найдете для себя что-то новое и интересное. До свидания! И счастья вам!
Мелодично звякнул колокольчик, и я вышла на улицу. Душа моя пела. Я шла домой, и люди задерживали на мне взгляды. Наверное, из-за моего оранжевого пакета. А может быть, потому, что я никак не могла расстаться с улыбкой. А может, я сейчас сияла, как та старушка, что встретилась мне у входа. И это тоже было счастье.
- Девять, - машинально отметила я. – Надо не забыть записать в мою Большую Книгу.

Сказка длиною в жизнь))
Однажды она поняла, что жизнь не имеет никакого смысла, потому что где-то на жизненном пути она потеряла себя. А может, даже и не находила. Так и жила – по инерции да по привычке.
Если жизнь не имеет смысла, ее надо либо прекращать, либо менять. Она подумала и выбрала второе, потому что жила уже долго, и было жать потраченного времени. Но как менять жизнь – она не знала, и у кого спросить, не знала тоже, а потому печалилась, нервничала и металась. Так долго продолжаться не могло – нервные метания ни к чему хорошему не приводят. Хотя случаются и исключения – именно так и произошло на этот раз.
Однажды ей приснился сон. Во сне ей явился дворник дядя Вася с большой метлой, и укоризненно качая головой, спросил ее:
- Ты ничего не потеряла?
- Потеряла. Я себя никак найти не могу! – пожаловалась она.
- А ты где уже искала? – спросил дядя Вася.
- Дома искала – нету. На работе вроде тоже нету. И у друзей нету. Как будто бы не свою жизнь живу. Вот и получается: вроде я есть – но меня нет.
- А ты поищи там, где еще не была, - посоветовал дядя Вася. – Куда не ступала нога человека!
- Это где ж такие места водятся? – спросила она.
- А вот подумай, - загадочно сказал дядя Вася, сел на метлу и улетел. Только какой-то листочек, кружась, опустилась на коврик в прихожей.
Утром она сначала и не вспомнила про сон, но, выходя из дома, увидела на коврике валяется что-то. Подняла – а это цветной буклет, фото какой-то поляны в сумрачном лесу, по ней идут туристы с рюкзаками, сверху слоган: «Преодолей свою лень!», а снизу – «Измени жизнь к лучшему!». Она сунула буклет в сумочку и побежала на работу. И целый день думала: откуда же он взялся? Ну не из сна же! Хотя по всему выходило, что как раз из сна, ведь вечером она сама вытряхивала коврик и запирала дверь – не было там никаких полян, туристов и слоганов.
Время от времени она доставала буклет и рассматривала картинку. Особенно ей нравились слоганы. Ей очень хотелось преодолеть свою лень и изменить жизнь к лучшему! Только вот как? И в какой-то миг она вдруг поняла, что картинка невероятным образом изменилась. Туристы, идущие через поляну, скрылись в лесу – видно было только рюкзак последнего. Да не могло такого быть!!!
Она стала всматриваться, и вдруг… Мгновенное головокружение, может, даже обморок, – и мир вокруг изменился. Исчезли стены, столы и стулья, резко отодвинулся потолок, пол провалился, она почувствовала, что летит, потом мягкое приземление на все четыре точки, пятой кверху – она только ойкнуть успела.
Она стояла на четвереньках на зеленой траве, в которой свиристели кузнечики. Вокруг была поляна, дальше – дремучий лес. Над головой – синее небо, а в нем парила одинокая птица. Пахло цветами и хвоей. «Сплю. И это мне снится!» - решила она.
- Откуда ты, прелестное дитя? – спросил кто-то сверху.
Она обалдело потрясла головой и поднялась с четверенек. Перед ней стоял некто с метлой. Если бы дворника дядю Васю одеть в зеленые лохмотья, нахлобучить на голову гриб-поганку, вымазать землей и подпоясать пучком травы – было бы очень похоже. В общем, Старичок-Лесовичок.
- Позвал кто, али сама ищешь кого? – продолжал Старичок.
- Я тут случайно оказалась, - ответила она. – Как-то ненароком…
- И часто у тебя в жизни такие странности происходят? Когда случайно да ненароком?
- Да у меня всегда так, - созналась она. – Как-то само… Даже не знаю, как.
- Стало быть, ты своей жизни не хозяйка? – спросил Старичок-Лесовичок.
- Ну, как бы не очень, - застенчиво сказала она. – Я себя никак не могу найти.
- О! Ну, тогда ты по адресу, - обрадовался старик. – Сюда, в Лес Чудес, многие ходят по таким вопросам. Кто за счастьем, кто за любовью, кто за мудростью… А ты вот – себя обрести, значит?
- Значит, - подтвердила она. – А что это за Лес Чудес?
- Дык что тут добавить? – озадачился Лесовичок. – Оно и есть, чудесный, стало быть, лес. Потому как всякие чудеса здесь с людьми случаются. Вот, давеча туристы прошли, целая группа – за Синей Птицей Удачи отправились. Чтобы в природе понаблюдать, в естественных условиях.
- А может, я их догоню? – с надеждой спросила она. – Вместе, оно как-то не так боязно.
- Не, тебе туда не надо, - помотал головой Старичок. – Они-то себя давно нашли. У тебя другой маршрут.
- А какой? Не подскажете?
- Не подскажу, - с сожалением сказал Лесовичок. – Откуда ж мне знать, где ты себя потеряла? А знаешь что? Я тебе клубочек дам. Как в сказках положено. Он разговорчивый, веселый. Все какой-то спутник в дороге!
- Ладно, спасибо, давайте! Ой, какой пушистенький!
- Ну, бывай, девушка. Выбирай любое направление, куда душа подскажет – и удачи тебе.
С этими словами Старичок-Лесовичок оседлал метлу и махом исчез в зените.
- Как зовут? – мрачно осведомился клубочек, который она держала в руках.
- Ой! Правда, говорящий! – удивилась она. – Меня Маша зовут. А тебя?
- Не тебя, а вас, - поправил Клубочек. – Я постарше тебя буду. Так и зовут, Клубком. Пошли, что ли?
- А вы мне дорогу будете подсказывать?
- Еще чего, - сурово сказал Клубок. – Ты и так всю жизнь по чужим подсказками прожила. Начинай своей головой думать! А то как ты себя найдешь?
- Ну ладно, не сердитесь. Просто я совсем растерялась.
- Вот-вот, - ядовито подтвердил Клубок. – Маша-Растеряша. Это ж надо такой растерянной быть, чтоб себя потерять? Давай, определяйся.
- Тогда – вот сюда! – решилась она, засовывая Клубок в карман, и вскоре поляна исчезла из виду, а за ними сомкнулся густой лес.
Через какое-то время стало совсем темно. В лесу что-то потрескивало, ухало и завывало, и это не прибавляло бодрости и энтузиазма.
- Клубочек, миленький, а здесь волки есть? – спросила Маша.
- Здесь все есть, - коротко ответил Клубок. – Будешь бояться – сожрут. Так что лучше не бойся.
- Ой! Мне кто-то за пазуху залез! – взвизгнула Маша. – Ой, мамочки!
- Это я, Страх, - раздался писклявый голос из-за пазухи. – Не раздави смотри, я пока маленький.
- Ты чего это? Ты как там очутился? – спросила Маша, пытаясь вытряхнуть Страх из футболки.
- Я закрался тебе в душу, - сообщил Страх. – Страхи всегда закрадываются в душу, когда человек начинает паниковать.
Тем временем Маше удалось достать из недр футболки нечто мелкое, мохнатое, с огромными печальными глазами.
- Ничего ты глазастый! – подивилась Маша.
- Ага, у Страха глаза велики, - гордо пискнул Страх. – Давай дальше бояться? Тогда я быстро вырасту!
- Не хочу, - сердито сказала Маша. – Больно нужно мне за пазухой такую тяжесть таскать! Я тебя здесь оставлю.
- Ну не надо, - заныл Страх. – Я же так умру! Не бросай меня, я тебе пригожусь. Я другие страхи отгонять буду, скажу, что я уже в душе поселился, они и не полезут. Пожалуйста! Я полезный, я на опасности указываю…
- Ай, ладно, - решила Маша. – Лезь за пазуху, только смотри не расти! Клубок, куда дальше-то? Темно совсем.
- Не знаю я, куда, - ворчливо сказал Клубок. – Освети себе путь, вот и увидишь.
- Чем осветить-то? – запечалилась Маша. – У меня ни спичек, ни фонарика.
- О господи, ну что вы за народ? – вздохнул Клубок. – Зажги Огонек Надежды! Он любую тьму разгоняет. И главное – искать не надо, потому что он у тебя в душе!
- Надо же, - удивилась Маша. – У меня в душе такая полезная штука, а я и не знала… Сейчас поищу.
И через пару мгновений вокруг посветлело, потому что в экстремальных условиях Огонек Надежды только и ждет, чтобы кто-нибудь заглянул в душу.
- Пошли! – храбро скомандовала Маша. – А чтобы не страшно было, будем песню разучивать. «Вместе весело шагать по просторам», вот!
Спорить никто не стал. Они шли по темному лесу и голосили на три голоса «Вместе весело шагать…», и Большие Страхи, было собравшиеся из густой темноты, отступали, потому что не привыкли, что на них внимания не обращают. А потом чаща стала редеть, трава становилась все ниже, постепенно ее сменил мох, и вот под ногами захлюпало, лес кончился, и Маша поняла, что перед ней простирается необозримое болото.
- Приехали, вылезайте, остановка «Застойное Болото», - объявил Клубок.
- И что делать? – озадачилась Маша, прикидывая на глазок масштаб бедствия. – А обойти никак нельзя?
- Нельзя. Уж если ты в своей жизни такое Застойное Болото развела, тебе его и ликвидировать, - злорадно сказал вредный Клубок.
- Ну ничего себе, - испугалась Маша.
- Эй, ты что? – заверещал из-за пазухи Страх. – Не надо, а то я расту! Ты имей в виду: глаза боятся, руки делают! Начни через Болото гать прокладывать! Глядишь – и выберемся.
- Я не понимаю, откуда взялось это Застойное Болото? Как я его развела? – не могла поверить Маша.
- Если ты не хочешь ничего менять, привыкла сидеть и ждать, пока оно само как-нибудь улучшится, цепляешься за старое, отвергаешь новое – вот тогда Болото и появляется, - пояснил Клубок. - Ну давай уже, делай что-нибудь.
- Так, - прикинула Маша. – Топора у нас нет, деревья валить нечем. Крыльев тоже нет – не перелетим. Обойти, значит, не получится, так, Клубок? Это я все известные мне способы вспомнила. Значит, остается поискать неизвестные!
- Мудрое решение, - высунулся Страх. – Не бойся, я с тобой!
- Сиди уж, защитник, - усмехнулась Маша. – Как бы сейчас пригодилась дяди Васина метла!!! Мы бы сели – и перелетели. Ой! А ведь метлу мы и сами смастерить можем! У меня вот поясок имеется, а прутьев и палку мы на опушке найдем.
- А почему метла? – спросил Клубок.
- А мы ей болото осушать будем! Такое новое, нестандартное решение! – сообщила Маша и пошла собирать материал.
Метла получилась кривоватая, зато крепкая. Честно говоря, собирая прутья в метлу, Маша еще не очень представляла, что она потом будет с ней делать. Аэродинамические свойства метлы вызывали большие сомнения. Но когда работа подошла к логическому концу, вдруг в голову упала идея.
- Слушайте, ребята! – призвала Маша. – Я вот подумала: если я в жизни цеплялась за старое и отвергала новое – стало быть, надо все старое отмести и расчистить для нового путь. Я правильно говорю? Так вот говорят же: «Новая метла по-новому метет»? Ну и проверим!

- Ничего себе! – с уважением сказал Клубок. – Мудро! Не ожидал!
- А не страшно? – задал контрольный вопрос Страх.
- Ну, в Застойном Болоте погрязнуть страшнее, - ответила Маша и решительно взялась за Новую Метлу.
- Я отметаю все старое, ненужное, отжившее! – заявила она, делая первый взмах.
- Я расчищаю дорогу для всего нового, свежего, позитивного, - продолжала она, продвигаясь вглубь Болота.
- Мне надоело ходить только проторенными путями – я ищу новые! – ликовала Маша, потому что метла себя оправдала: там, где она прошлась, возникала вполне приличная, твердая и надежная дорога.
- Вперед! – гудел Клубок.
- Ура! В атаку! – пищал Страх.
Они и не заметили, как Застойное Болото осталось позади, и они очутились на другом берегу. Берег был твердый, желтенький, песчаный, и никаких болот впереди не наблюдалось. Впрочем, кроме песка, вообще ничего не наблюдалось. Бесконечные барханы – до самого горизонта.
- И куда же мы пришли? – спросила Маша, уже предчувствуя, что сейчас прозвучит что-то крайне для нее неприятное.
- Твоя жизнь, - флегматично проинформировал Клубок. – Пустыня Обыденности. Ты как жила? По инерции и по привычке. В глубокие отношения не вступала – страшно. От любви шарахалась – больно. Знакомства все поверхностные – скучно. Развлечения однотипные – привычно. Все предсказуемо!
- А как надо? – озадачилась Маша.
- Ярко. Сильно. Интересно. Бесстрашно. Не боясь ошибок, боли, разочарований! – мечтательно сообщил Клубок. – И везде открывать живительные источники Любви! Чтобы пустыня превратилась в цветущий оазис.
- Да что уж ты меня так? У меня были в жизни оазисы! – возмутилась Маша. – Пока я себя не потеряла.
- Ну-ну, - саркастически ухмыльнулся Клубок. – Оно и видно. Сплошные оазисы, до самого горизонта. Давайте предадимся неге под сенью струй. Немедленно.
- Насмехаешься? – с укором спросила Маша. – Иронизируешь? Ты лучше скажи, что делать!
- Засадить пустыню цветами, например, - тут же отозвался Клубок. – Напоить живительной Любовью. Ну хотя бы миражи создать, для начала!
- Миражи… Миражи – это мысль! – ухватилась за идею Маша. – То есть миражи – это как бы фантазии. Это можно попробовать! Хотя говорят же «бесплодные фантазии»?
- Ошибочка вышла! Фантазии не бесплодны, а бесплотны, между прочим. Но если их долго думать и вкладывать в них энергию, они уплотнятся и материализуются, - открыл тайну Клубок. – Между прочим, любой материальный объект начинается с бесплотной идеи! В начале было слово, ты что, забыла?
- Забыла, - созналась Маша. – Но попробую. А вы мне поможете придумывать Оазисы в Пустыне?
- Ну давай, интересно даже, - степенно согласился Клубок.
- Да вообще жесть! – загорелся Страх. – Я еще никогда миражи не придумывал, прикольно!
- Первая фантазия! – воодушевленно объявила Маша. – Я нахожу новую работу! Это большой молодой коллектив, где все очень творческие и любят тусоваться! И начальник – тоже молодой и современный! Я на работу каждый день бегу с радостью, потому что там интересно!
Пока Маша фантазировала, в воздухе возникло зыбкое марево, которое быстро сгустилось, потемнело и стало складываться в фигуры и предметы. Маша, по всему видно, еще не очень хорошо умела фантазировать, поэтому офисные столы получились кривоватыми, а люди – похожими, но начало было положено!
- А в холле – фонтан! – с восторгом объявила Маша.
- Молодец! Беги к фонтану! – похвалил Клубок. – Он хоть и придуманный, но уже вполне реальный!
Маша зашла в свою фантазию с некоторой опаской, но Страшок из-за пазухи ее подбадривал:
- Не дрейфь! Это ж твоя фантазия, что тут может быть опасного? Ты ж себе плохого не пожелаешь, да?
- Ты сразу другую фантазию думать начинай, - посоветовал Клубок.
- Я вышла замуж! За самого лучшего мужчину на Земле! И в ее окрестностях! И у нас родились дети. Двое. Нет, трое! И у нас большой дом в зеленой зоне. Сад, две собаки и кот. Вот я ребятишек во дворе на качелях качаю, собаки друг за другом носятся, кот на крылечке сидит, а муж тут же машину моет в гараже, на нас поглядывает. И нам всем хорошо, потому что мы друг друга любим! И еще яблоня наша зацвела!
На очередном бархане зашевелился песок, из него выстрелил зеленый росток, который быстро стал деревцем, заматерел-зазеленел, обзавелся почками. Почки тут же лопнули и превратились в яблоневый цвет. Распространился чудный аромат.
- Вот это фантазия! – восхитился Клубок. – Ничего себе энергия вложена! Считай, до материализации один шаг остался.
- За мной! – завопила Маша, влетая в картинку с яблоневым садом. – А теперь дальше! Путешествие в Африку, на сафари!!!
Оказывается, Маша сама не знала, какая у нее буйная фантазия. Когда кончился песок и под ногами пошла каменная россыпь, она сама не поверила, что Пустыня Обыденности позади. Маша обернулась – вместо пустыни теперь простирались сплошные оазисы, в которых били Фонтаны Любви и кипела жизнь. Пусть пока это было всего лишь миражом – но если вкладывать энергию, оно материализуется! Обязательно!
Маша бодро двинулась по каменистой гряде вперед. Но вскоре ее победный марш был прерван очередным препятствием: каменная града кончилась, а впереди раскинулось море. Вода в нем была какая-то неприятная, мутная и грязноватая – искупаться не тянуло.
- Охо-хо, опять приплыли, - завздыхал Клубок. – Это где ж ты, моя дорогая, столько обид-то накопила?
- Каких еще обид? – не поняла Маша.
- Ну так это ж Море Обид! – доложил Клубок. – Каждый раз, когда ты кого-то не простила, обиделась, вода прибывает. Похоже, прощать ты не особо стремилась?
- Да я обиды старалась просто забывать, - созналась Маша. – Но время от времени всплывает, конечно…
Словно в подтверждение, из пучин с шумом поднялись на поверхность две основательные склизкие коряги и тут же тяжело ушли на дно.
- Вот так я с ними и поступала, главное – вглубь загнать, - вздохнула Маша.
- Подавляла, значит? – встрял Страшок.
- Ну, стало быть, подавляла, - не стала спорить Маша. – Неужели вплавь придется? А я плаваю плохо.
- Может, есть другой способ? – с надеждой спросил Страшок. – Помнишь, как ты ловко с метлой придумала?
- Здесь ничего не растет, только камни. За спиной одни миражи. Из чего тут метлу делать? – закручинилась Маша. – Слушай, Клубок! А вот ты говорил, что если не простила, вода прибывает. А если простила?
- Не знаю, - озадачился Клубок. – Не видел, не слышал, не пробовал.
- Ну так давайте же попробуем! – возликовала Маша. – А то есть очень хочется, скорее бы куда-нибудь прийти уже, а тут это Море Обид… Только я не знаю, как правильно прощать. И кого? Всех сразу или по отдельности?
- Тут я тебе помогу, - оживился Клубок. – Вот смотри: тут ведь что главное? Виноватых не искать! Ты прими всю ответственность на себя. Обиделась, мол, осознаю, что себе же и навредила, Море Обид накопила, теперь расхлебаться не могу. Поняла? Давай, принимай ответственность!
- Я принимаю ответственность… - начала Маша, обращаясь к Морю Обид, и прежде, чем она закончила, откуда ни возьмись волны принесли неказистую деревянную лодку. – Ну ничего себе результат!
- Ты и не представляешь, какой результат приносит Прощение, - высказался Клубок. – Давай дальше! Теперь пойми, что все твои обидчики действовали из любви. Чтобы дать тебе возможность научиться прощать. А если ты не простила – ну так это уже не их ответственность, а твоя. Нет возражений?
- Нет, Клубочек, миленький. Ты во всем прав! – кивнула Маша. – Так оно и было!
- Тогда говори всем вместе и каждому в отдельности: «Я люблю тебя. Я благодарю тебя. Прости меня. Мне очень жаль».
- Подожди, а меня-то за что прощать? – удивилась Маша. – Я же их не обижала?
- Тут в другом дело. Они пришли тебе урок дать, а ты его выучить не захотела. Время у людей отняла. Обиделась на них. Есть за что прощение просить!
- Унизительно как-то, - засомневалась Маша.
- Да ты не бойся, переступи через свои страхи, - подсказал Страшок. – Вот брось меня на землю и переступи через меня.
- Ладно, - решилась Маша, вынимая страх из-за пазухи. – Вот, я переступаю через свой Страх Унижения. Ой, правда легче стало! Я сейчас еще разочек… И еще! Все, я готова.
И Маша, переступив через свой страх, легко и свободно закричала в небо:
- Слышите меня??? Всем, на кого я обижалась, я от всей души говорю: «Я вас люблю! Я вас благодарю! Простите меня! Мне очень жаль!».
И она кричала это раз за разом, и не сразу заметила, что море отступает, как будто начался отлив, и обнажается дно, на котором скопился разный давно похороненный мусор, и он начинает таять и испаряться под лучами солнца. А утлая лодчонка, напротив, увеличивается в размерах и превращается в белоснежную яхту.
- Ого-го-го-го! Я всех простила! Во мне не осталось обид! Я свободна! – кричала Маша, танцуя дикий танец на каменистом берегу.
- Может, пора занять места на кораблике, - деликатно напомнил Клубок. – Ты же, кажется, кушать хотела?
- Ой, правда, - опомнилась Маша. – Только как мы теперь поплывем, если воды не стало?
- Ты легкость чувствуешь? – спросил Клубок.
- Неописуемую, - похвасталась Маша.
- Ну так давай не поплывем, а полетим! – высунулся осмелевший Страшок.
- И правда! – обрадовалась Маша. – Все на борт! Свистать всех наверх! Скорость 25 узлов, полет нормальный!
- Ну, одурела девка совсем, - одобрительно заметил Клубок. – Теперь на человека похожа. А то вначале была прямо сосуд мировой скорби, честное слово!

Яхта взмыла под облака, как будто отродясь бороздила воздушные океаны. Маша, свесившись над бортиком, смотрела, как визу проплывают разные пейзажи, сменяясь, как в калейдоскопе. Там, внизу, были и города, и водопады, и ленточки дорог, и дивные озера.
- Твое будущее, - подсказал Клубок.
- Не страшно тебе с такой высоты смотреть? – поинтересовался заботливый Страшок.
- Мне теперь ничего не страшно! – засмеялась Маша. – Я теперь правда ничего не боюсь. Осталось только найти себя. И пообедать!
- Просим пассажиров пройти в каюту капитана, - вдруг раздался голос из громкоговорителя. – Просим пассажиров…
- Просят – надо идти, - сказала Маша, с сожалением отрываясь от созерцания своего Будущего. – Может, хоть покормят…
Она не ошиблась. В капитанской каюте был сервирован столик на двоих, и одно место было занято девушкой модельной внешности, в белоснежном брючном костюме и капитанской фуражке.
- Садись, - пригласила девушка. – Давай быстрее, а то есть очень хочется. И сразу на «ты», ладно?
Маша смело уселась на свободное место и улыбнулась девушке.
- Спасибо, я и правда проголодалась. Я Маша. А ты?
- А я – Мари. Похоже, правда?
- Ага. Ой, креветки какие вкусные! А моих товарищей можно покормить? Клубок, Страшок – обедать!
- Ты чего, мы это не едим! – раздались недовольные голоса Машиных спутников. – Ты ешь, ешь, набирайся сил.
- Устала? – весело спросила Мари.
- Да знаешь, как-то и не особенно, - с удивлением прислушалась к себе Маша. – Вроде столько событий, такой длинный путь, а силы есть! Но мне еще предстоит найти себя…
- И как ты это намерена делать? – еще больше развеселилась Мари.
- Пока не знаю. Но верю, что у меня все получится!
- А какая ты на самом деле? – не унималась Мари. – Опиши!
- ну, раньше я думала, что я робкая. Некоммуникабельная. Закрытая. Ленивая. Скучная. Обычная. И еще всякая…нехорошая. Но вот потом мне приснился дядя Вася, я попала в этот сон, и случились всякие волшебные события! И оказалось, что я совсем другая! Я умею преодолевать страхи, я нашла себе спутников и подружилась с ними, и я умею фантазировать, и с метлой у меня очень здорово придумалось… Энергии у меня опять же много. И вовсе я не ленивая, когда надо!
- Хороший портрет, - похвалила Мари. – Очень приятная девушка вырисовывается.
- Вот только внешность подкачала, - сообщила Маша. – Но это дело поправимое. Мне бы хотелось быть как ты: ухоженной, с модной стрижкой, с маникюром, в стильном белом костюме, и можно даже капитаном яхты!
- Ну вот и отлично! – обрадовалась Мари. – Ты нашла себя. Твой путь, можно сказать, окончен. Ты ешь, ешь, не замирай с открытым ртом.
- Как это я нашла себя? – захлопала ресницами Маша.
- Очень просто. Я – это ты, в недалеком будущем, - объяснила Мари. – Теперь ты – капитан своего корабля. И очень скоро у тебя появятся спутники. И тебя будут называть «Мадемуазель Мари», потому что ты будешь жить во Франции. И яхта, которую тебе подарит любимый муж, будет называться так же. Тебе нравится?
- Еще бы, - восхищенно сказала Маша. – Очень хороший сон. Я его постараюсь запомнить до мельчайших деталей.
- Ты думаешь, это сон? – засмеялась Мари. – Впрочем, вся наша жизнь и есть сон. О чем думаешь – то и снится. Так что даже возражать нет смысла…
- А если я проснусь и забуду? – обеспокоилась Маша. – Так ведь бывает?
- На, возьми вот это, - улыбнулась Мари. – Не разворачивай, дома посмотришь, ладно?
- Эй, девки! Освобождайте каюту – мне приборку делать надо, - провозгласил невесть откуда взявшийся дядя Вася, помахивая своей верной метлой. – Давай, доедай – приземляемся.
-… Машка, уснула, что ли? – тронула ее за плечо секретарша Оленька. – Очнись, до конца работы полчаса осталось. Может, кофейку сделать?
- Ага, что-то голова разболелась, - встрепенулась Маша. – Прямо ужас. Спасибо, Оля.
В руках она все еще сжимала буклет. Тот самый, который «Преодолей свою лень!» и «Измени жизнь к лучшему!». Она машинально развернула его – и обомлела.
Там, где еще недавно туристы пересекали лесную поляну, красовалась белоснежная яхта на синей морской глади, а на капитанском мостике, обнявшись и ослепительно улыбаясь, стояли две супермодели, две красавицы, два капитана – Маша и Мари. Ее «Сегодня» и ее «Завтра». Итог ее долгого путешествия вглубь себя. Ее приз в игре под названием «Жизнь».

Сказка со счастливым началом

- Привет! Я – твоя Половинка. Я притянулась.
- Привет, Половинка! Я тоже чувствую, что я – твой Половинчик. Я счастлив!
- Я так долго тебя искала! Падала, ошибалась, шишки и синяки набивала. Скажи, почему нельзя сразу – раз, и встретились?
- Жизненные уроки, куда ж без них… Меня ведь тоже не учили, как узнать Половинку. Я знаешь сколько раз не ту находил?
- Но теперь мы притянулись, и мы – Половинки. Да ведь?
- Да. Я готов стать для тебя чище, добрее, сильнее. Бросить курить, например. И даже забыть про рыбалку по выходным.
- Для меня – не надо. Я не приму никаких жертв. Только если ты захочешь сделать это для себя. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Потому что мне от этого не по себе.
- И я не хочу, чтобы тебе было плохо. Потому что когда тебе хорошо – тогда и мне хорошо.
- Ты выбирай сам. А я с уважением приму твой выбор, Половинчик.
- А если он тебе не понравится?
- Я просто скажу тебе об этом. Но не буду настаивать. Все равно – выбирай сам.
- Да… В этом, наверное, и заключена суть Половинок – не пытаться переделать другого «под себя», а принять, как есть. Я сейчас испытываю к тебе такую нежность! И обещаю: я никогда не сделаю тебе больно.
- Не обещай. Не надо обещаний. Даже если ты сделаешь мне больно – я заранее все прощаю. Я уже знаю, что боль – это такое горькое лекарство. Если выпьешь без капризов – очень помогает!
- Милая моя Половинка, я бы выпил всю горечь на свете, только чтоб тебя миновала чаша сия…
- Не получится, любимый. У каждого своя чаша. И свое лекарство. Ничего не поделаешь!
- А как ты думаешь, кто в нашем доме должен быть хозяином?
- Ты, конечно. А я буду хозяйкой.
- Хозяин… Хозяйка… А в чем разница, птичка моя?
- Птичка твоя будет гнездышко обустраивать, птенцов воспитывать, уют и тепло создавать. В этом роль хозяйки. Ну, я как бы завхоз, понимаешь?
- А я?
- А ты как бы Самый Главный. Ты будешь приносить веточки для гнездышка, корм для птенцов. И еще отражать врагов и охранять границы.
- Получается, что я буду летать много, а ты – не очень. Несправедливо, как ты полагаешь?
- Ну так это же мой выбор. Я сама так хочу. Должен же кто-то заниматься гнездом? Вот я и буду. Легко и радостно!
- Хорошо, пусть будет так. Только знай: когда тебе захочется полетать, я всегда готов посидеть с птенцами! И за гнездом последить тоже. Не хочу, чтобы тебе было скучно.
- Как может быть скучно, если занимаешься любимым делом? Но я принимаю твой подарок, спасибо.
- Слушай, а как ты думаешь, мы сможем прожить без ссор?
- Я бы хотела! Но, наверное, совсем без ссор не получится. Я сама с собой иногда ссорюсь, уж такая я. Я вообще быстро взрываюсь и быстро отхожу, я вспыльчивая. Ничего?
- Но ведь я тебя и полюбил – вот такую, взрывную, вспыльчивую, отходчивую… Разную. Я просто не буду на тебя обижаться, вот и все. Я тебе все уже простил. Заранее!
- Хорошо-то как… Знаешь, я раньше этого не понимала. Мне всегда надо было настоять на своем. И чтобы последнее слово за мной. А вот сейчас – ну нисколечко не хочется! Не хочу я перетягивать одеяло на себя.
- А давай в это поиграем? Ну просто попробуем? Вот одеяло – тяни его на себя! Ну, тяни же!
- Ой! Но ты же его не держал совсем! Я его сразу и выдернула.
- А я и не собирался. Я его тебе уступил. Сразу! Может, ты замерзла, и оно тебе больше нужно.
- Но тебе же холодно! Слушай, у меня даже все тело мурашками пошло. Иди ко мне, под одеяло. Я тебя согрею.
- Вот видишь. У меня одеяла нет, а ты мерзнешь. Так и бывает, когда встречаются Половинки. Они чувствуют другого, как себя.
- Правда… А как ты почувствовал, что я твоя Половинка?
- Не знаю. Странно как-то – всем телом. И душой тоже. Вроде бы все во мне запело. Ну, как финал в опере. Апофеоз и ангельские трубы. А ты?
- А я вдруг почувствовала, что теперь я цельная. Что в тебе есть то, чего нет во мне. И наоборот. И мы можем обменяться этим. Или объединить. Ну, все равно как два крыла. У меня – левое, у тебя – правое. И вверх, к солнцу!
- Наверное, потому и говорят – «Половинки». А когда сложишь – получается одно целое. И можно лететь.
- Почему, ну почему мы не встретились раньше? Столько счастливого времени потеряно!
- Нет, дорогая, потерь не бывает. Сплошные приобретения. Вот мне, например, надо было созреть. Я и зрел! Зато теперь я научился чувствовать, и точно знаю, чего хочу от жизни.
- Знаешь, а ты прав. Я сделала столько ошибок, что точно поняла, «как не надо». А теперь чувствую – «как надо». Раньше я все время искала любви. А теперь во мне ее столько, что я могу и хочу поделиться ею с тобой.
- А я раньше все время бегал от любви. Мне казалось, что любовь – это зависимость, ограничения, условия. И только теперь понял, что любовь – это свобода. Свободный полет!
- Конечно, милый. Только так! Любовь в клетке не живет. Ей там тесно, да и крылья атрофируются. В клетке не полетаешь!
- А если вдруг один из нас… Ну, ты понимаешь. Мы ж не вечны. Как тогда, с одним-то крылом?
- Нет, ты мне даже такого не говори! Мы вечны. И мы всегда будем вместе.
- Так хотелось бы, но так редко бывает. Чтобы уйти «в один день и в один час».
- Да я не об этом. Я совсем о другом! Понимаешь, даже если меня не станет в этом мире, я буду поддерживать тебя из другого. Я буду рядом – только незримая. Ты почувствуешь меня! Я не отберу у тебя второе крыло, никогда.
- Будешь моим ангелом?
- Конечно! Как же я тебя брошу…
- Впрочем, почему «будешь»? Ты уже мой ангел, в этом мире. А я – твой. И крылья у нас большие и лучезарные.
- Это крылья любви… Только она дарит такие – большие и лучезарные.
- Тогда полетели, мой ангел! По-моему, самое время начать вить гнездо!
- А разве ангелы вьют гнезда? Хотя… Даже если и нет – мы будем первыми!
- Ага. Будем! Иди ко мне. Давай обнимемся покрепче. Распахнем крылья! И – полетели!
… Они жили долго и счастливо. Как в сказке. Кстати, и конец у этой сказки тоже получился счастливым – как и вся жизнь. Наверное, потому что они сумели сложить счастливое начало…

Эльфика

Прощание

- Ты что? Куда это ты собралась? На ночь глядя?
- Какая ночь… Утро уже. Пятый час. Оторвись хоть на 5 минут от своего компьютера.
- Ну не начинай…
- Я не начинаю. Я заканчиваю. Я ухожу.
- Куда это ты уходишь?
- Какая тебе разница? Ты мною никогда не особенно интересовался, чего уж теперь…
- А чего тобой интересоваться, если ты и так всегда со мной была???
- Была. А теперь ухожу.
- Погоди. Так нельзя. Давай разберемся.
- В чем?
- Ну, не знаю… Ты не имеешь права меня вот так вот бросить.
- Да ну? И кто же у меня это право отнял?
- Ну как… Это подразумевается!
- Кем подразумевается?
- Всеми.
- Я – не все. И ты – не все. У нас – особые отношения. Свои.
- Вот, правильно! У нас – отношения! И ты мне нужна!
- Я больше не нужна тебе, мой дорогой.
- Ты нужна мне! Как же? Я ж не смогу без тебя жить!
- А это уже не мои проблемы. Ты меня забросил, и я решила уйти.
- Нет, подожди. Я же еще не старый… Даже, можно сказать, молодой!
- И что?
- И ты должна остаться!
- Да ничего я тебе не должна! Это ты мне задолжал. За все несбывшиеся мечты, неисполненные обещания, нереализованные планы. Твои, между прочим – не мои! И заметь – я с тебя долгов не требую. Потому что твой выбор, а мне уже все равно. Просто теперь меня у тебя не будет – вот и все.
- Постой. Ну нельзя же так вот… Сразу. Я не готов!
- А я тебе давно знаки подавала. Намекала. Прямо давала знать! Предупреждала, словом. Но ты предпочитал не слышать.
- Но нам же было хорошо вместе!
- Когда-то. Сначала. А потом ты меня забросил. Компьютер… Пиво… Телевизор… Сигареты, одна за другой… И так день за днем. Из года в год.
- Ну почему??? Работа еще. И сон.
- И на работе все по списку – смотри выше. Ну, а про сон я вообще не говорю. Тяжелое забытье, а не сон.
- В кино ходили.
- Ага, помню. В прошлом году…
- Рестораны!
- Ну что мне твои рестораны??? Что, кроме твоего тяжелого похмелья??? Что нового, полезного, яркого ты оттуда вынес, кроме алкогольной интоксикации и фирменной солонки? Это же убивало меня раз за разом, понимаешь? То есть ты! меня! убивал!
- По-моему, ты придираешься. Все так живут!
- Во-первых, не все. А во-вторых, ну что мне все??? Я же не со всеми жила, а с тобой!
- Ну ты не можешь меня вот так вот бросить.
- Могу. Ты мне стал неинтересен. Я тут с тобой сама себе стала неинтересна. У нас больше нет общих тем, понимаешь?
- Но ведь я умру без тебя!
- Ты и так уже, можно сказать, умер. Дотлеваешь, как твоя сигарета. Давно уже.
- Но ты же мне нужна!
- Не думаю. Не вижу. Не ощущаю. Может, пригожусь кому-нибудь другому. С кем будет интересно. А с тобой – не вижу смысла. Извини…
- Жизнь! Ты не имеешь права так со мной поступать.
- Я всего лишь твое отражение, между прочим. И сейчас поступаю с тобой, как ты поступил со мной. Ты меня растратил… По мелочам, по пустякам. Ты меня забросил… Ты забыл, что такое – Жизнь.
- И тебе не жалко? Вот так вот разом – и перечеркнуть все, что было?
- А что было-то? Вроде я с тобой много лет – а как и не было ничего. Пустота… Безвременье. Вечное ожидание: «Вот с понедельника!». А потом - «понедельник – день тяжелый», ну и так далее…
- Не уходи… Останься еще на немного, а? Я тебе обещаю! Курить брошу. Пить – ну, только по праздникам. Бегать по утрам начну! Все, решено! С понедельника – новая жизнь!
- Боже, как я от тебя устала… Я смертельно устала… Как ты любил говаривать: «Нет жизни – и это не жизнь». Меня больше нет… Прощай…
И она ушла. В пепельнице дымилась до половины докуренная сигарета. Его голова как-то неловко, боком лежала на клавиатуре, и на лице было выражение легкой обиды и недоумения, словно он так и не понял: за что это его так, и почему Жизнь так внезапно его покинула…

Эльфика

Диалог с любовью

Ночь. И снова не было сна. Неделю назад он сказал мне: «Извини, но у нас ничего не получится. Дело не в тебе, дело во мне. Не обижайся…»
Эти слова, в разных вариациях, я слышала несчетное количество раз. А иногда они исчезали просто так, без слов. И это было больно и обидно.
Снова одолевали мысли: «Что, ну что я делаю не так? Почему мне так не везет? Ну я же не уродина, не дура, не грымза какая-нибудь. Но все не в радость, потому что в моей жизни нет Любви. В моей жизни совсем, совсем отсутствует Любовь».
Кажется, я плакала. И в какой-то момент я упала на колени и, обращаясь к потолку, страстно взмолилась: «Господи! Пожалуйста! Я так хочу Любви! Я не могу без Любви! Пусть ко мне придет Любовь! Ну пожалуйста, пожалуйста!». И Бог меня услышал.
- Я пришла, - сказала Любовь. – Посмотри на меня.
Она сидела в кресле у окна. Вид у нее был усталый, и похожа она была на замученную бытом домохозяйку. Видимо, сомнения отразились на моем лице, потому что она усмехнулась и сказала:
- Я меняю лики. Я могу быть такой…
Она мгновенно перетекла в образ восхитительной, искрящейся и недоступной Снежной Королевы.
- И такой…
На месте Королевы сидел веселый карапуз лет пяти, перемазанный в шоколаде.
- И такой…
Нежный образ юной тоненькой девушки, играющей на скрипке.
- И такой…
Так, наверное, выглядела страстная, огненная, неукротимая Кармен.
- В общем, у каждого свое представление обо мне, - подвела итог она.
В кресле снова сидела Замученная Домохозяйка.
- Ты звала меня. Зачем? – нетерпеливо спросила Любовь.
- Ну как зачем? – растерялась я. – Я хочу Любви. Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Всегда. У всех есть Любовь, и у меня должна быть.
- Я никому ничего не должна, - мягко возразила Любовь. – Там, где звучит слово «должна», я не живу. Я ухожу. Или умираю.
- Разве ты не бессмертна? – удивилась я.
- Меня часто убивают. Но я воскресаю, как птица Феникс, и возрождаюсь в другом месте, в другом качестве, в другом образе. Так что в каком-то смысле – да, бессмертна.
- Но как можно убить Любовь? – продолжала допытываться я.
- Меня убивают Претензиями. Обидами. Ложью. Предательством. Ревностью. Стремлением обладать безраздельно. И словом «должна», - грустно ответила Любовь. – За свою историю человечество придумало очень, очень много способов убийства Любви.
- Да, Любовь часто бывает несчастной, - тихо сказала я.
- Нет, моя дорогая. Любовь – это и есть Счастье. Если Любовь несчастна, то это не я, ты меня просто с чем-то перепутала.
- Но с чем Любовь можно перепутать? – еще больше удивилась я.
- Со страстью. С желанием быть хоть кому-то нужной. Со стремлением доказать, что ты не хуже других. Со скрытой корыстью. Мало ли с чем? Люди – такие путаники… Большинство из них просто не знает, что такое Истинная Любовь.
- Но подожди… Ведь я прочитала столько книг о любви! Всем известно, что такое Любовь… Ромео и Джульетта… Отелло и Дездемона… Анна Каренина…
- Детка, ну что ты такое говоришь? – всплеснула руками Любовь. – Неужели ты действительно думаешь, что это я, Любовь, травлю…давлю… душу…уничтожаю???
- Но это же все из-за Любви?! Из-за тебя? Разве нет???
- Нет, - печально ответила Любовь. – Это из-за страха. Страха потерять. Страха быть отвергнутым или обманутым. Страха остаться одному. Страха перед осуждением. Это Страх убивает Любовь. Вот так, девочка.
Я совсем растерялась, в голове был полный кавардак. Все, что казалось твердым и незыблемым, стало терять четкие очертания, становиться текучим и эфемерным.
- Но тогда… какая ты по-настоящему? – спросила я.
- Лучше всего обо мне сказано в Святом Писании, - ответила Любовь и с удовольствием процитировала: «Любовь долготерпит, милосердствует, Любовь не завидует, Любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит».
- Всего надеется, все переносит… - машинально повторила я. – Да, наверное. Раз ты говоришь.
Я согласна всему верить, все переносить. И все еще надеюсь! А ты не приходишь и не приходишь! Почему ты обходишь меня стороной?
- Потому что ты меня боишься, - усталоо пояснила Любовь. – Я прихожу, стою рядом, но ты предпочитаешь мен не видеть. И не принимаешь меня в свое сердце.
- Я? Боюсь?? Любви??? – возмутилась я. – Но это неправда!
- Ты боишься боли. Для тебя Любовь – это неизбежная боль.
- А разве не так??? – запальчиво спросила я.
Любовь уже начинала раздражать меня своими парадоксами.
- Не так! – сердито сказала Любовь. – Нет во мне никакой боли. Ее люди придумали. Я красива. Легка. Свободна. Я – как бабочка на ладошке. Ты держала когда-нибудь бабочку на ладошке?
- Ну да, в детстве, - вспомнила я. – Я очень тихо стояла и любовалась, даже почти не дышала, а она ползала по ладошке и крылышками перебирала, и было так смешно и щекотно...
- Что будет, если хватать бабочку за крылья? Или сжать кулак? - продолжала Любовь.
– Она погибнет, - тихо сказала я.
- И я погибаю, когда меня пытаются удержать. Зажать в кулаке…А иногда меня вообще засушивают и накалывают на булавку. Как трофей… - печально сказала Любовь. – Что ж вы со мной делаете, люди? И с собой…
Повисла тягостная пауза. Мы обе молчали. Передо мной проносились картинки из собственной жизни. Сколько раз я сжимала кулак! И хватала за крылья. И потом горевала над хладным трупиком Любви, не понимая, почему она умерла.
Любовь понимающе покивала, словно слышала мои мысли.
- Да, ты вела себя как неразумный ребенок. Схватить, удержать, не пустить, взять в плен. Это так по-человечески!
Я смотрела на Любовь каким-то новым, совсем другим взглядом. Вот сидит в кресле Легкокрылая Бабочка, которую превратили в Заморенную Домохозяйку. Я превратила!!! Сама, никто не заставлял. И я опять от нее чего-то требую. От нее все чего-то требуют, требуют, требуют…А сами при этом все крепче сжимают кулаки и обрывают хрупкие разноцветные крылья. Слезы поднимались, поднимались, и внезапно брызнули из моих глаз, словно весенний дождик.
- Любовь, но что я могу сделать для тебя? – сквозь слезы спросила я.
- Принять меня как Дар. И не препятствовать свободному полету. Просто – дай мне место на своей ладошке, - попросила Любовь. – Я ведь тоже так соскучилась по людям…
- Ты больше никогда не уйдешь? – спросила я.
- А я никогда и не уходила, - сказала Любовь. – Я всегда рядом. И всегда жду…
…Наверное, мне снились хорошие, светлые сны. Потому что я проснулась с улыбкой. А когда раздернула шторы, увидела, что ночью прошел легкий дождь. Лужи парадно блестели, а листва была глянцевой и обновленной. Мир был обновленным и очень радостным. И с той стороны на стекле сидела роскошная, невероятно красивая бабочка.

Эльфика

Когда мне было 5 лет, мама всегда твердила мне, что самое важное в жизни – быть счастливым.
Когда я пошел в школу, меня спросили, кем я хочу стать, когда выросту.
Я написал «счастливым».
Мне сказали – «ты не понял задание», я им сказал – «вы не поняли жизнь».

Анна Гавальда